Отправлено: 18.11.10 18:56. Заголовок: Исторические и археологические памятники Московской области (описания)

По материалам интернета делаем обобщение по истории и археологии Москвы и Московской области

Край Щёлковский. Памятники истории и культуры.

История нашего края уходит в глубокую древность. Когда-то, миллионы лет назад, здесь было огромное, но неглубокое море. Временами древняя Восточно-Европейская (Русская) платформа то поднималась, то опускалась, и море пропадало или вновь появлялось. Наконец, оно исчезло совсем. Около полумиллиона лет назад на Подмосковье со Скандинавии стал надвигаться ледник. Он наступал и отступал несколько раз. Самым мощным было днепровское оледенение, когда ледник полностью покрыл подмосковную землю, захватил долины Днепра и Дона, а толщина ледникового пласта составила четыре километра. Последним было валдайское оледенение. Льды не дошли до Подмосковья, но климат был суровым. Когда-то богатая растительность стала чахлой. Животный мир края представляли пушистые песцы, дикие лошади, северные олени, мускусные быки, шерстистые носороги, гигантские мамонты.

Бесценным свидетельством тех далеких лет является находка в долине реки Клязьмы, в километрах трех от г. Лосино-Петровского, у д. Аборино. Здесь в 1979 г. при разработке карьера были обнаружены обломок бивня и два коренных зуба мамонта.

Когда в нашем крае появились первые люди? Ответить на этот вопрос пока сложно. В окрестностях красивейших Медвежьих озер, являющихся любимым местом отдыха жителей района, были найдены предметы эпохи, неолита (нового каменного века), а также фатьяновской культуры, которая относится уже к раннему периоду эпохи бронзы. Это значит, человек мог обитать здесь 12—2 тысячи лет назад. Однако археологических раскопок у Медвежьих озер еще не велось, и определенные выводы делать рано. Сейчас достоверно известно, что 3,5 тысячи лет назад люди уже жили в нашем крае. Установил это археолог Р. Л. Розенфельдт. В 1984 г., производя раскопки курганов у с. Орлово (на границе Щелковского и Пушкинского районов), он обнаружил останки людей из древней племенной группы, которую археологи называют абашевской. Умершие были скорчены, ориентированы головой на север и запад. В некоторых погребениях находились округлодонные и плоскодонные лепные сосуды, часть из которых имела нарезной и штампованный геометрический орнамент.

Курганная группа у с. Орлово уникальна не только для нашего края, но и для всего Подмосковья. Она древнее на два тысячелетия курганов, расположенных в нашем крае по Клязьме и Воре, и является самым западным из курганных могильников поздней бронзы на территории Подмосковья.

Реки обычно не считаются памятниками истории. Но по названию реки (гидрониму) ученые пытаются определить, кто жил на ее берегах.

Какие племена дали названия рекам и речкам нашего края?

Клязьма — название, по-видимому, мерянское. Меря-угро-финское племя, предки которого жили в конце первого тысячелетия до н. э. — первого тысячелетия н. э. в Волго-Окском междуречьи. Основными занятиями у них были скотоводство, охота, рыболовство, домашние ремесла. У мерян был родовой строй, который стал разлагаться в первом тысячелетии н. э. С конца этого же тысячелетия здесь появились славяне. Меряне постепенно растворились среди пришельцев.

Происхождение названия реки Вори вызывает споры. Одни исследователи считают, что этот гидроним — мерянский, другие — балтский. Древние балты в V—VI вв. до н. э. занимали низовья Западной Двины, правобережье среднего Немана, левобережье верхнего Днепра. Отдельные племена проникали и на земли в верховьях Оки. Ока, Уча тоже рассматриваются как балтские гидронимы. Высказано мнение, что граница между балтами и мерянами проходила приблизительно (в нашем районе) по реке Воре.

Названия таких речек района, как Дубенка, Белая, Пруженка, Любосеевка, вероятнее всего уже славянского происхождения.

О славянских племенах, живших в нашем крае, свидетельствуют курганы на берегах Клязьмы и Вори. Раскопки их показывают, что по территории района, в междуречьи Клязьмы и Вори проходила граница между двумя восточнославянскими племенами — вятичами и кривичами. Племена эти археологи различают по женским украшениям, в особенности по височным кольцам, предназначенным для прически. Вятичские женщины носили семилопастные височные кольца (серебряные или медные). У кривичских же были распространены браслетообразные, завязанные или с сомкнутыми концами, а также многобусинные, трехбусинные и перстневидные. В прическе, как у вятичей так кривичей, было обычно по шесть колец.

В курганах около с. Анискино (р. Клязьма) обнаружены семилопастные кольца, в курганах с. Каблуково — браслетообразные, с завязанными концами. В курганных группах, расположенных по правому берегу р. Вори (от с. Каблуково до Воре-Богородского) — височные кольца нескольких типов — многобусинные, трехбусинные и перстневидные.

Важный вклад в исследование курганов с. Каблуково (и тем самым установление границы между вятичами и кривичами в пределах района) внес безвременно ушедший из жизни наш земляк, щелковец, археолог А. А. Коновалов.



Царёво Городище XI - XIII вв., XIV - XVII вв. расположено на мысу на правобережьи реки Прорваниха, при вхождении в её долину Волкова оврага. Царёво Городище это старинный волостной центр, окружённый торгово ремеслеными посадами (ныне именуются селищами) и курганными некрополями. Царёво Городище это класический древнерусский комплекс, прекрасно илюстрирующий этапы развития средневекового города.

Курганы долины реки Воря интересны в первую очередь курганами эпохи бронзы II тыс. до н. э. Это уникальный археологический объект подобного рода в Московской области и знакомство с ним выводит участников тура на соприкосновение с глубинами континентальной истории, с её основопологающими началами, понятиями и источниками.

Керамика дьяковской культуры обнаружена в Щелковском районе на территории поселка Свердловского. Находка датируется ранним железным веком и 3-й четвертью 1-го тыс. н. э. К этому же времени относятся городища в Болшеве, Черкизове и на Пирожной горе, что недалеко от г. Красноармейска Пушкинского района. Последнее представляет собой овальную площадку размерами 40x100 м. На городище обнаружены лепная керамика с сетчатым отпечатками на внешней поверхности и гладкостенная, обломки пряслиц, костяные и железные предметы, кости лошади, коровы, свиньи, лося.


карта могильников щелковского района

Карты археологических памятников на территории Москвы:





Некоторые описания:

Кунцевское городище археологический памятник, одно из древнейших укреплённых поселений на территории Москвы. Находится в районе Кунцева, на западной окраине парка Кунцево-Фили, занимает высокий мыс между двумя оврагами на правом, высоком берегу Москвы-реки. Сохранились земляные валы, рвы, террасы на склонах. Впервые упомянуто в Межевой описи села
Кунцево 1649. В XIX в. изучалось З.Я. Доленга-Ходаковским и И.Е. Забелиным. В 1919—23 гг. ; небольшие раскопки производил В.А. Городцов.
Основные исследования (руководитель А.Г. Векслер) проведены в 1960—73 гг. Музеем истории и реконструкции Москвы. Ранние напластования культурного слоя (VI—V вв. до н.э. — VII—VIII вв. н.э.) относятся к дьяковской культуре. В этот период здесь существовал посёлок патриархального рода.
Раскопками открыты остатки жилых и хозяйственных наземных построек столбовой конструкции, а также системы укреплений из линий частокола.
Многочисленные находки характеризуют хозяйство и быт скотоводов, охотников, ранних земледельцев и рыболовов. Найдены инструменты для литья цветного металла, металлические украшения, изделия из кости, глины, железа. В XI—XIII вв. Кунцевское городище населяли вятичи,
занимавшиеся пашенным земледелием и скотоводством. Обнаружены орудия труда, предметы быта и ремесла, характерные племенные украшения.

На территории Тушина сделана самая древняя на территории Москвы и Московского края находка, свидетельствующая о пребывании там человека — Сходненский череп конца ледникового периода. Впрочем, в ледниковую эпоху человек появлялся в этом районе лишь спорадически. Местность, где располагается Тушино, была заселена людьми с эпохи мезолита (Мякининская стоянка на противоположном берегу Москвы-реки); от неолитических племен Льяловской культуры осталась стоянка «Алёшкино-1» (III—II тысячелетия до н. э., см. Алёшкинский археологический комплекс); стоянки той эпохи найдены по Москве-реке в ближайших окрестностях Тушина (Щукино, Серебряный бор, Троице-Лыково). В Алёшкине найдены орудия и керамика Фатьяновской культуры; курганный могильник этой культуры, известный под названием Спас-Тушинского, был раскопан у Москвы-реки за МКАД. У Спасского находились также три городища раннего железного века, (племен дьяковской культуры, VII в. до н. э. — VII в.н. э.): 1-е Спас-Тушинское за МКАД (недалеко от платформы Трикотажная); несколько дальше, также за МКАД, 2-е Спас-Тушинское; и 3-е Спас-Тушинское, или просто Тушинское, между деревнями Тушино и Петрово. Дьяковское селище обнаружено и в Алёшкине.

Славяне-вятичи оставили после себя группы курганов, как например между Спасом и Братцевым, у Тушинского городища или под Алешкиным. Местность находилась на оживленном водном пути, по которому суда из Москвы-реки «всходили» по р. Всходне, ныне Сходне, до Клязьмы (точнее до района нынешней станции Сходня, где был устроен волок). Административно местность находилась в пределах округа, именовавшегося в духовной Ивана Калиты «Горетова волость», позднее «Горетов стан» — по речке Горетовка, притоку Сходни.

Немного о Дьяковской культуре

В античности памятники дьяковского типа занимали значительную часть лесной полосы. Ареал ее распространения охватывал Приильменье, Верхнюю Волгу, Валдай и Волго-Окское междуречье. Южная граница проходила по Оке. На востоке дьяковское население соседствовало с носителями городецкой культуры. На сегодняшний день даже на территории современной Москвы известно в общей сложности 40 дьяковских памятников, большинством городищ. Их «адреса» знакомы каждому москвичу: Кунцево, Фили, Сетунь, Химки, Тушино, Нижние Котлы, Капотня и др.

Городища, как правило, располагались на отдельно стоящих возвышенных участках-останцах в пойме реки или высоких узких мысах коренного берега, образованных рекой и впадающим в нее оврагом или небольшой речкой. Так они будут располагаться и в средние века, но так они нередко располагались в мезолите и даже палеолите (Костенки, Сунгирь). По мнению ученых, в середине I тысячелетия до н. э. (во времена натиска Великой Персии на Великую Скифию) вокруг дьяковских поселений начинают возводится мощные оборонительные укрепления, состоящие из системы рвов и валов, по гребню которых часто строились дополнительные защитные деревянные сооружения.

При натиске Рима на Сарматию тоже активизируется строительство укрепления. Например, Кунцевское городище в начале новой эры было окружено мощными фортификационными сооружениями, состоящими из тройной линии насыпных валов и частоколов. При раскопках подмосковного Троицкого городища археологами было изучено необычное оборонительное сооружение конца I тысячелетия до н. э.(времен начала императорства Августа), так называемые «жилые стены». Это кольцевая постройка, возведенная по краю площадки городища. Постройка возвышалась над земляным валом, который примыкал к ней с внешней стороны. Внутри «жилые стены» были разделены на четыре изолированных отсека с отдельными выходами на площадку городища. Судя по всему, постройка выполняла не только оборонительные функции. По мнению автора раскопок А. Ф. Дубынина, она, несомненно, использовалась «для жилья и хозяйственных нужд». Сооружение, найденное на Троицком городище, погибло в результате пожара и уже больше не восстанавливалось.

Аналог таким «жилым стенам» дают знаменитый Аркаим и Бискупинское городище, трипольские протогорода и т. д. Отсюда у городищ типа Троицкого немало шансов считаться античными малыми городами Руси. Деревянные укрепления дьяковских городищ горели достаточно часто. Оборонительные сооружения неоднократно ремонтировались и подновлялись. Укрепления самого Дьякова городища (территория Москвы) отстраивались заново не менее шести раз. Встает вопрос: для чего же нужна была такая защита, если вокруг на тысячи верст жили «мирные финно-угры»? Какая опасность грозила обитателям городищ?

Дьяковцы активнее изменяли окружающую среду. Вырубаются леса, на свободных от леса участках устраиваются пастбища и пашни. Как показало обследование окрестностей Дьякова городища, его округа активно осваивалась в радиусе 3 км от основного, центрального поселения. Вокруг него возникали селища, в том числе и сезонные; места доек, полевые станы и т. п. Все они располагались вблизи пахотных участков и источников водоснабжения. Земледелие составляло одну из основ хозяйства того времени. Выращивали просо, ячмень и пшеницу. Это расположение напоминало устройство античных городов и их сельской округи (хоры) Приазовья. На юге такое расположение позволяет относить центральное городище к античным городам, на севере — наука скромно умолкает. Площадки античных городищ Руси нередко заняты длинными многокамерными домами (как в палеолитических Костенках). Постройки такого типа были изучены на целом ряде городищ, расположенных по течению Москвы-реки. Например, длина двух домов, остатки которых были найдены при раскопках Дьякова городища, составляла не менее 15 м (в Костенках — до 38 м.). Ширина же равнялась около 3,5 м (в Костенках — до 8 м.). Крыши домов были двускатными: в культурных слоях сохранились ямы от поддерживавших их столбов. Стены делались из плетня и, возможно, дополнительно утеплялись. Внутри постройки делились перегородками на узкие холодные отсеки (своеобразные сени) и теплые комнаты, в центре которых всегда находился очаг с глиняным бортиком. Особое внимание уделялось полу: на нем делались песчаные подсыпки, иногда полы обмазывались глиной и устилались чем-то наподобие циновок, сделанных из травянистого материала.

В начале нашей эры традиции домостроительства меняются. Длинные многокамерные дома раннего периода остались в прошлом. Им на смену пришли небольшие наземные квадратные в плане постройки, стены которых были сделаны из горизонтально положенных бревен, закрепленных на столбовом каркасе. Внутри, в центре жилища находился очаг. Как и в более раннее время полы обмазывались глиной и выстилались травянистым покрытием.

В те времена западными соседями дьяковцев были не только древнебалтские племена, но и венеды (праславяне), которые тогда контролировали огромную территорию вплоть до низовий Дуная (земель певкинов), во много раз превышавшую территорию современной Прибалтики. Граница расселения балтов (борусков ?) проходила совсем близко от верховьев Москвы-реки. Подобное соседство не могло не повлиять на материальную культуру местного дьяковского населения. Именно с этим влиянием связаны многие кардинальные изменения в образе жизни обитателей москворецких городищ, в том числе и появление в бассейне Москвы-реки лощеной керамики, характерной для более западных, балтских, областей. Некоторые исследователи даже считают, что на рубеже эр в Подмосковье с запада пришло новое население, которое принесло с собой совсем другие культурные традиции. Согласно этой версии, пришельцы ассимилировали местные племена. Это могли быть и «боруски» (их считают родоначальниками «пруссов»), которых Птолемей на то время отметил в округе гор Рип.

тут более подробно о дьяковской культуре<\/u><\/a>

К вопросу о появлению славян

В последнее время археологами стали выдвигаться предположения о том, что славянские племена начали проникать в долину Москвы-реки еще раньше — хотя бы с IX века. Это доказывает доктор исторических наук А. А. Юшко, отдавшая много сил археологическому изучению окрестностей Москвы. Член-корреспондент РАН В. В. Седов предположил, что первые группы славян переселились в Волго-Окское междуречье еще в V—VIII вв. Те славяне были родственны племенам земледельцев и скотоводов, проживавшим V—VIII вв. в Верхнем Поднепровье и Подвинье (культура этих племен называется в археологической науке Тушемлинско-Банцеровской), а, может быть даже, они и пришли именно из этого региона.

«Первая волна» славянского (продолжавшего венедское) переселения обнаруживается археологами по редким находкам браслетообразных височных колец, очень похожих на височные кольца племени кривичей, но все же отличающихся от них некоторыми внешними деталями и технологией изготовления. Вероятно, такие древние височные кольца стали образцом для более поздних колец кривичей. В Москворечье эти древнейшие височные кольца были найдены археологами при раскопках Боршевского, Троицкого городищ и городища Луковня. Все эти городища относятся к дьяковской культуре, которая упорно считается принадлежащей дославянскому финно-угорскому населению, в состав которого в III—IV вв. влилось балтское население из Верхнего Поочья.

Находки говорят о том, что в VI—VIII вв. на территории, якобы занятой ранее финно-угорско-балтским населением, стали проживать славяне. Правда, височные кольца найдены здесь как единичные вещи. Тем более, в VIII в. поселения в округе будущей Москвы временно прекращают свое существование. При этом археологи не находят никаких следов вражеского нашествия, погрома, разорения, пожаров. То есть жившие здесь люди, похоже, не были истреблены какими-нибудь кровожадными завоевателями. Ответить на вопрос о том, ушли в VIII в. жители Москворечья в иные края, вымерли от болезней или просто переселились на несколько километров в сторону от прежних своих поселений помогут лишь дальнейшие археологические исследования.

Поселением с вероятностью 1Х века, подвергавшимся раскопкам широкой площадью, было Жуковское селище, но его материалы ни обработаны, ни опубликованы. Кроме него, до недавнего времени были известны только 4 селища со столь же ранней датировкой — Покров 5 и Стрелково на р. Пахре, Заозерье и Беседы на р. Москве. Датировка IX веком дана по лепной керамике, чрезвычайно близкой по формам и орнаменту с посудой роменской культуры, оставленной в VIII—XI вв. славянским племенем северян. Здесь следует заметить, что похожая посуда использовалась также вятичами и радимичами. Некоторые из подмосковных поселений, относившихся ранее к IX—X вв., якобы в действительности возникли в середине XI в. Существовали ли здесь еще более ранние поселения славян — вопрос, требующий тщательного изучения, а значит и больших раскопочных работ, на проведение которых средств пока нет.

На самых ранних славянских поселениях XI века встречаются вещи, которые известны только в зоне расселения радимичей — это типичные радимичские семилучевые височные кольца и своеобразные лопастные височные кольца так называемого «деснинского» типа (названные так по находкам на подмосковном поселении Десна). А на Щербинском городище дьяковской культуры найдена бронзовая подвеска с рельефным изображением головы быка, тоже являющаяся типичным украшением радимичей. Замеченное сходство посуды этих переселенцев «второй волны» с горшками северян, вятичей и радимичей позволяет предполагать, что вместе и одновременно с радимичами сюда переселялись также вятичи, а может быть — и северяне.

Многие факты позволяют сегодня говорить о том, что «вторая волна» славянского переселения в долину Москвы-реки поднялась в землях вятичей и радимичей . Эта «волна» не была слишком большой: до сих пор известно всего лишь около десятка селищ, оставленных первыми славянскими переселенцами на берегах Оки, Москвы-реки и ее притоков. Даже если считать, что известны далеко не все поселения этих древних иммигрантов, все равно число их вряд ли превышало несколько сот человек. Пробираться в Москворечье они могли двумя речными путями (в те времена сухопутных дорог на Руси еще не было, огромные лесные массивы были непроходимы и всякое передвижение было возможно только по рекам — на лодках или пешком по берегу). Первый путь вел по Днепру в самое его верховье у гор Рип, откуда можно было пробраться к истокам Москвы-реки. Этим путем могли пользоваться только радимичи. Второй путь шел по Оке и дальше вверх по Москве-реке — им могли идти вятичи и северяне. Впрочем, доступен он был и для радимичей, которые могли спуститься в Оку по реке Угре.

В округу Москворечья сумели проникнуть только очень небольшие по численности группы славян-радимичей и вятичей, которые хотели избежать феодальной зависимости от киевских князей, сумевших с конца 1Х века подчинить своей власти радимичей и северян, а вятичей заставили платить себе дань. С начала XII в. количество славянских поселений и могильников в Московском крае увеличивалось из года в год. Именно в это время на околомосковских землях встретились вятичи и кривичи, продвигавшиеся навстречу друг другу по долинам рек Москва и Клязьма. Это была уже «третья», самая массовая, волна славянского переселения. Именно тогда вятичами была полностью освоена вся долина Москвы-реки — от впадения в Оку до самого истока, до всех ее притоков. Где могли пройти земледельцы со своим скарбом, женами и детьми, с еще большей легкостью проходили хорошо снаряженные отряды княжеских дружинников. Были у вятичей и свои племенные старшины, принимавшиеся на службу князьями в качестве бояр. Вероятно, из числа этих старшин и происходил знаменитый боярин Кучка (ему принадлежала крепость Кучково, которую по реке затем переименовали в Москву). Согласно позднейшим преданиям ростово-суздальский князь Юрий Владимирович Долгорукий отнял у Кучки земли вокруг Москвы. Так что не позже, чем в первой половине XII в. Москворечье уже оказалось охвачено княжеской властью и по большей части разделено между различными княжествами. Тогда, вероятно, и появился город Москва, впервые упомянутый в летописи под 1147 годом.

Первые средневековые славянские поселения в Москворечье были невелики. Они представляли собой деревни, состоявшие, как правило, не более чем из десятка дворов. Впрочем, известны также и очень крупные селища площадью в несколько десятков гектаров, однако они встречались редко. Гораздо чаще в одной деревне проживало 5—10 семей (в округе средневекового Новгорода доминировали деревни из 1 — 2 семей). Каждой семье принадлежал двор — участок земли, на котором размещалось жилище (изба) и различные хозяйственные постройки, предназначавшиеся для хранения орудий труда и продуктов питания, стойла для домашнего скота, сеновалы, кузницы и т. д. Двор мог быть окружен легкой оградой типа жердевой изгороди, но мог быть и вовсе без ограды. Жилище представляло собой бревенчатую избу, состоявшую, как правило, из единственной комнаты, к которой могли примыкать сени — своеобразный тамбур для входящих в дом людей. Кровля избы была, вероятно дощатой. Изба имела одну дверь и маленькое оконце размером не более чем 20 на 40 см, закрывавшееся деревянной дощечкой и служившее для «вентиляции» избы. Больших окон тогда в домах не делали, поскольку главной функцией жилища была защита от холода, а стеклянные окна, паровое отопление и электрическое освещение изобретены еще не были. Кстати, об освещении. Оно осуществлялось при помощи горящей лучины. Внутри избы располагалась глиняная или сложенная из рваного камня, скрепленного той же глиной, печь, представлявшая собой круглую или продолговатую площадку, перекрытую сводом. Одно отверстие в печи находилось сбоку и служило для закладки в нее дров и установки горшков с пищей, а другое находилось сверху и служило дымоходом. При этом вытяжной трубы не было и весь дым оставался внутри избы. Вот такой способ отопления дома и назывался топкой «по-черному», видимо потому, что от дыма и копоти все вещи внутри дома быстро становились грязными. Однако это не являлось препятствием для украшения жилища изнутри и снаружи богатой резьбой по дереву.

Кроме печи, внутри избы находились также стол и лавки, на которых днем сидели, а ночью спали. Наиболее ценные вещи и скоропортящиеся продукты питания хранили в подполье — яме, вырытой под дощатым полом избы, в которую спускались по лестнице. В избе происходило и приготовление пищи. В основу рациона питания славян и их соседей входили хлеб, разнообразные зерновые каши, овощи (репа, лук, морковь, капуста), молочные продукты, мясо, рыба. Большинство из них требовали термической обработки, то есть приготавливались в печи. Для этой цели служили глиняные горшки — сосуды в виде усеченного конуса или цилиндра. Значительная часть славянских горшков изготавливалась в каждом доме собственными силами. Их вылепливали из глины вручную, без помощи гончарного круга и обжигали в домашней печи. Однако уже с самого начала славянского расселения использовалась и гончарная посуда, которая отличалась более изящными пропорциями, тонкими и более прочными стенками, равномерным обжигом. «Гончарной» ее называют потому, что изготавливали ее гончары — люди, специализировавшиеся на изготовлении горшков и постоянно промышлявшие этим занятием.

Основная масса утвари, использовавшейся в повседневном быту, изготавливалась их дерева. Это миски, ложки, разнообразные орудия труда (соха, лопата и т. п.), средства транспорта (сани, лодки). Широко использовалась также кость. Но самыми важными были, конечно, изделия из железа: ножи, топоры, косы, серпы, наконечники сохи, орудия охоты (стрелы, копья). Железо добывалось из болотной руды во многих местах, поскольку потребность в железных орудиях была велика, то занятие кузнечным делом было распространено очень широко. Кузнец («коваль») жил, видимо, едва ли не в каждой крупной деревне. Одежда славян-мужчин состояла из длинной рубахи, сотканной из льна и украшенной вышивкой, штанов, пояса и кожаной обуви. Последняя представляла собой нечто вроде сапожек на мягкой кожаной подошве или просто куска кожи, обернутого вокруг ноги и укрепленного веревкой. Разумеется, летом обходились вовсе без обуви. Одежда женщин включала длинное платье из льняной материи, также изукрашенное вышивками. Украшения из металлов, стекла, янтаря и полудрагоценных камней (височные кольца, перстни, гривны, бусы, привески, о которых шла речь выше) одевались только в торжественных случаях — во время праздников и свадебных обрядов. Эти же украшения одевались на покойника во время похорон.

Первые славянские поселенцы в Москворечье были язычниками. Они хоронили своих мертвых по древнему славянскому обряду, который ведет свое начало от обычаев пятитысячелетней индоевропейской древности: умершего обряжали в его лучшие, самые красивые одежды и украшения, а затем сжигали на костре. Собранный пепел помещали в глиняный горшок, который устанавливали в кургане (этот обряд подробно описывают русские летописи). В XI—XII вв. у славян Восточной Европы повсеместно, вероятно, под влиянием распространявшегося христианства, похоронный обряд менялся — покойника перестали сжигать, а стали просто помещать в насыпь кургана. Это подтверждает и Подмосковье, где курганы с остатками трупосожжений встречаются довольно редко. Ни церквей, ни монастырей, ни большого количества предметов христианского культа на раннеславянских поселениях XI—XII вв. не найдено. Христианство на Руси распространялось прежде всего в среде горожан, а уж затем, из городов, простирало свое влияние на деревенскую округу. В долине реки Москвы первые города появились только в XII веке, отсюда и влияние христианства здесь ощущалось вначале очень слабо. В то же время, не найдено в Москворечье пока и никаких достоверных следов языческих капищ. Если они и существовали, то размещались, вероятно, отдельно от поселений.

Так раннесредневековое «славянство» в округе «исчезнувшей» дьяковской культуры в немалой степени продолжало традиции этой полиэтничной культуры, оставившей заметный след в отечественной истории России.

более подробно о древнеславянских племенах<\/u><\/a>

археологические находки в селе дьяково<\/u><\/a>

 Отправлено: 18.11.10 22:04. Заголовок: Городище Дубна Горо..

Городище Дубна

Городище Дубна, XI-XIII вв. Северо-восточная окраина г. Дубна, 0,2 км к северу от бывшего села Ратмино (Усть-Дубенское), высокий мыс правого берега р. Волга при устье р. Дубна. Известно также под названием «Поселение у с. Ратмино». Городище протянулось с запада на восток вдоль берега Волги, интенсивно размывается рекой. Размеры сохранившейся части около 220 х 45 м. Условной границей на юге является заболоченный овраг – остатки пруда. Следы укреплений, зафиксированные в XIX в., не сохранились.

Исследовано (А.В. Успенская) около 430 кв. м. Культурный слой темного цвета мощностью 0,6-1,0 м перекрыт светло-коричневым суглинком толщиной 0,5-0,8 м. Керамика гончарная древнерусская с линейным, волнистым и точечным орнаментом, а также с отпечатками геометрического штампа. Большой интерес представляют свинцовые актовые печати и товарные пломбы и их заготовки.

Среди других находок – орудия труда из железа, в т.ч. обломки серпов, косы-горбуши, молоток, тесло, долота, зубила, шилья, иглы, ножи, инструментарий ювелиров, в т.ч. медные пинцет-тисочки, ряд бытовых предметов (светцы, удила, гвозди, пружинные ножницы, кресала, дужки и петли от деревянных ведер, цилиндрические замки и ключи, медные крестики-энколпионы). Найдены также глиняные и каменные грузила для сетей, рыболовные крючки, костяные иглы для плетения сетей. Из предметов вооружения следует отметить железные наконечники стрел. О ткачестве свидетельствуют находки шиферных и известняковых пряслиц. Разнообразны изделия из кости: гребни трапециевидной формы, проколки, копоушки, амулет из клыка лисицы. Многочисленны украшения - серебряные колты, височные кольца с зернеными бусинами, бронзовые браслеты разных типов (пластинчатые, ложновитые, круглодротовые), перстни (рубчатые, пластинчатые гладкие и с узором), привески-амулеты в виде конька, бубенчики, детали поясного набора, обломок гривны из массивного бронзового дрота с многогранными головками, хрустальные бусы рыбовидной формы, разнообразные стеклянные бусы и браслеты. Найдены куски криц и железного шлака, свидетельствующие о железоделательном производстве.

Ряд находок указывает на существование торговых связей обитателей городища с другими древнерусскими и финскими племенами. Так, посуда с точечным орнаментом имела широкое распространение на сельских поселениях в окрестностях Углича и Кснятина, костяные копоушки характерны в основном для финских памятников Верхнего Поволжья. Исследованы остатки шести жилищ, располагавшихся вдоль Волги, выявленных но развалам печей (глинобитных и каменок), а в отдельных случаях и по подпольным и столбовым ямам. Рядом с жилищами находились глубокие ямы – видимо, погреба.

Еще в 1873 г. Р.Н. Никулиным древнее городище близ устья р. Дубна было отождествлено с Дубной, упоминаемой среди волжских населенных пунктов, сожженных новгородским войском во главе с кн. Мстиславом Удалым в 1216 г. А.В. Успенская считает, что Дубна являлась крупным населенным пунктом, возникшим в нач. XI в. По мнению С.В. Белецкого, Дубна была типичным древнерусским городом, возникшим в период между 1132 и 1134 гг. на границе Ростовского княжества с Новгородскими землями. Значение этого города определялось его выгодным расположением на торговом пути между Новгородом и Суздальским княжеством, которое являлось поставщиком хлеба для новгородцев. Именно с этим связана война 1216 г., начавшаяся после объявления переяславским князем Ярославом Всеволодовичем, владевшим Дубной, торговой блокады Новгороду. Об этом же свидетельствуют находки товарных пломб и заготовок. Анализируя актовые печати, найденные на территории городища, С.В. Белецкий пришел к заключению, что «в городе находился постоянно действующий административный пункт, чиновники которого располагали правом скреплять документы актовой печатью». Следы большого пожара в верхнем слое памятника подтверждают летописные данные о разгроме и сожжении Дубны в 1216 г. Коллекция хранится в Государственном Историческом музее.

Мир реки Пехорки

Река Пехорка - не самая большая в Подмосковье, но именно на ее берегах сложилась одна из древнейших в столичном регионе раннеславянских культур. Она объединила множество исторических памятников, которые придают Балашихе облик настоящей жемчужины Подмосковья.
Бассейн реки Пехорки был освоен славянскими народами издавна. Первые поселения вятичей и кривичей появились здесь еще в первом тысячелетии, во время освоения ими московского края. Они вытесняли финно-угорские племена на север и ассимилировали тех, кто не захотел уйти.

Так с чего же начиналась славянская культура в бассейне реки Пехорки? Наибольший интерес для историков представляет комплекс археологических памятников у села Акатово (ныне в черте пос. Салтыковка), который и является наиболее ранним свидетельством жизни славян в нашем районе. На правом берегу Пехорки, ниже села по течению реки, на дороге, ведущей из Кучино в Акатово, археологи смогли обнаружить цепь курганов, названную впоследствии учеными второй курганной группой.
Эти курганы прекрасно сохранились в сосновом бору, на вершине небольшой возвышенности прямо на берегу реки. А относительно недавно рядом с курганами обнаружено древнеславянское поселение, где была найдена керамика второй половины X - начала XI веков. Это наиболее древнее поселение в долине реки Пехорки. Кстати, по степени сохранности раритетов комплекс курганов с поселением можно назвать одним из наиболее сохранившихся памятников раннеславянской культуры во всем Подмосковье. Поэтому он требует тщательной охраны.
Также на правом берегу Пехорки, при впадении в нее речки Чернавки, ученые обнаружили некогда богатое селище, которое, как предполагают, было родовым поселением бояр
Акатовых. Найденные здесь находки датируются XIV-XVIII веками. А выбор места для расселения был вполне закономерен. Дело в том, что славяне предпочитали обустраиваться именно в междуречье, которое позволяло надежно защищаться в случае нападения неприятеля.
Всего в нескольких километрах от Акатово, южнее усадьбы Пехра-Яковлевская, уже на левом берегу реки Пехорки, в урочище "Лисья гора" было обнаружено городище XII-XIV веков, которое, как предполагают ученые-археологи, некогда являлось одним из центров управления Московским княжеством на самом раннем этапе его развития.
Укрепления городища состояли из валов и рвов, прекрасно сохранившихся и по сей день. Они имели форму окружности, то есть представляли собой настоящую крепость. Валы охватывали со всех сторон городище, исключая лишь высокий крутой берег Пехорки.
Уникальным также является то, что ландшафт в здешних местах почти не изменился со времен средневековья, то есть не подвергся вмешательству со стороны нынешнего урбанистического общества. Это один из немногих участков Пехорки, сохранивших свою самобытность. Кстати, с валов городища открывается прекрасный вид на сосновый бор на противоположном берегу реки. Без сомнения, это - одно из самых живописных мест в районе.
Уникальная водная система
Таким образом, все среднее течение реки Пехорки можно назвать очагом славянской культуры не только балашихинского края, но и всей Московской области. Причем именно в нашем районе сохранился единственный в пределах бывшего Московского уезда археологический комплекс XI-XIV веков, включающий в себя городище, селище-посад и курганный могильник, являвшийся центром одного из станов.
Если говорить о бассейне реки Пехорки в целом, то сегодня это довольно-таки обширная единая территория, простирающаяся с севера на юг на 40 км, а с запада на восток - на 20 км. Длина реки - 42 км, площадь водосбора - !513 км2. Пехорка впадает в Москву-реку в районе г. Жуковского, в 4 км к югу от железнодорожной станции Быково. Течет Пехорка строго с севера на юг, почти точно по меридиану 38° в.д.
Ныне река и ее притоки - это еще и уникальный комплекс прудов, также имеющий свои исторические корни. Пожалуй, первым об этом заговорил известный ученый С.З. Чернов, который вместе с московской археологической экспедицией Института археологии РАН провел исследование бассейна реки Пехорки в Балашихинском и Люберецком районах. Материалы, собранные в ходе экспедиции, заняли целых три тома.

реконструкция:


список археологических памятников<\/u><\/a>